Эту женщину я в первый раз увидела в интернет кафе в центре медитации в Ошо. Это находится в Индии в городе Пуна. Она там работала. Я сразу поняла, что она русская. Не знаю почему, но русских я узнаю всегда. Как бы они не выглядели и на каком бы языке не говорили. Даже без акцента.
Один раз я даже поспорила с соседом в самолете, мы летели из Ганновера, что соседка не немка, а русская, хотя она не произнесла ни слова по-русски и читала книгу на немецком. Я сказала, что она сто процентов русская, просто уже давно живет в Германии. Так потом оно и оказалось.
Но я отвлеклась. Почему я заметила эту женщину? Что в ней было такого необычного?
Ну, во-первых, мы были где-то одних лет. Во-вторых, она никогда не улыбалась, хотя в ашраме все ходят улыбчивые и просветленные. Не видела я ее на тацевальной медитации. То есть она была какая-то замороженная. Не было в ней внутренней силы и энергии. То есть оболочка была, а человека как такового не было. На лице было всегда одно выражение. Какой-то отрешенности и отстраненности. Она отвечала на вопросы, делала свою работу механически, то есть включала и выключала компьютеры и следила за временем. Также отрешенно и безучастно. Никогда ничего не спрашивала. Сама говорила только да или нет.
Вот что про нее мне рассказали новые знакомые, которые давно жили и работали в центре.
Ее звали Таня. Точнее Татьяна. Она была из Москвы. Работала в одном из крупнейших информационных агентств. Очень большим начальником. Трехкомнатная квартира в центре Москвы. Взрослый сын. Муж-коллега оставил ее, уехав за рубеж с молодой любовницей. Чтобы заглушить тоску по мужу, она полностью ушла в работу. А тут начались события в Беслане. Захват школы. Смерть детей. Тысячи фотографий каждый день. Одна страшнее другой. Как начальник она должна была фильтровать новости и выдавать только то, что можно.
Это время было страшным. То, что происходило в Беслане и то, что они выдавали к публикации, было мизерным процентом правды. Точнее эта была большая ложь. Здесь была политика. Грязная политика и шел торг.
А потом ее послали в командировку. Делать репортаж с места события. Послали как опытную и мудрую. « Ты выдержишь все и справишься»,- так сказал ей главный редактор.
Эта была ее последняя командировка. Она не выдержала. Такого количества горя и лжи.
А потом начались взрывы в Москве. В одном из домов была ее мать. Ее квартира оказалась в эпицентре взрыва. Хоронить было практически нечего. И с этого дня Татьяна умерла.
Она уволилась, сдала квартиру в аренду и уехала в Индию. Неожиданно для самой себя. Она никогда не была религиозной. Но душа болела, она не могла успокоиться, Перед глазами постоянно были фотографии бесланских детей и разрушенный дом матери. Татьяна разучилась плакать и практически перестала говорить. Она как-будто замерзла. В Ошо она попросилась на работу. На любую. Неделю мыла пол. Помогала на кухне. Она ничего не просила, если обращались к ней, в помощи не отказывала. Через некоторое время ее перевели на работу в интернет кафе, потому что выяснилось, что молчаливая русская хорошо владеет компьютером и прилично говорит на английском. Хотя она очень мало говорила, но прекрасно все понимала. Так Татьяна и закрепилась на этой работе.
Я приходила в интернет кафе по вечерам. Татьяна указывала мне глазами, куда мне сесть и принималась за чтение книги. Или чаще всего просто смотрела в одну точку. И о чем-то все время думала.
По утрам она всегда присутствовала на динамической медитации. А для этого нужно вставать очень рано. Однако Татьяна не пропускала занятий.
В свободное время я встречала женщину в кафе за углом. Она всегда была одна. Такая же задумчивая и отрешенная. Однажды официант сказал мне: « Эта русская леди часто заказывает еду, но почти ничего не ест. Ее мысли где-то далеко. Я спрашивал, может быть, ей не вкусно. Может что-то другое приготовить? Она говорит «спасибо» и всегда оставляет чаевые. Хорошие чаевые. Она совсем не жадная. Вот только не ест. Как ей помочь?»
Индус вздыхал и вытирал глаза кончиком своего фартука.
В этот раз она оставила свой шарф. Я заметила, подхватила его и поспешила за ней.
-Таня! Танюша!
Я уже знала, как ее зовут.
-Вы забыли шарф!
Она повернулась ко мне. В ее глазах стояли слезы.
-Вы назвали меня Танюшей? Так меня звала только мама. И она зарыдала.
Я отвела ее в сторонку. Мы сели на скамейку в уличном кафе. Ее как прорвало. Таня плакала и плакала и не могла успокоиться
-Танюша, — повторяла она и ревела еще больше.
-Я не плакала уже больше года, — сказала она мне. Я думала, что все слезы во мне высохли. Я думала, что я уже умерла. Значит, я еще живая. Спасибо тебе за Танюшу.
Мы возвращались поздно вечером. Таня успокоилась. Мы попрощались возле дома, где я снимала угол. Она пошла, потом обернулась и махнула мне рукой.
-Спасибо, — это я уже прочитала по губам.
Я вернулась в Ошо центр через два года. Как всегда, я пошла ужинать в кафе за углом. Знакомого официанта не было.
Зато в самом углу под пальмой я увидела Татьяну. Она была с молодым симпатичным индусом. Он прижимал ее к себе, что-то шептал на ухо, а Татьяна в ответ весело смеялась. Она выглядела очень счастливой.
Она тоже заметила меня.
- Лида, иди к нам. Она позвала меня.
- Познакомься, это Убалду. Мой муж. Мы поженились с ним этой весной. Я его очень люблю. Он сделал меня счастливой. Я снова работаю. Пишу для местных изданий обзоры по России. Пишу на английском. Думаю уже продать квартиру в Москве и купить здесь дом. Мое прошлое я закрыла на большой замок. Индия вернула меня к жизни.И ты. Спасибо тебе за Танюшу.
И они заторопились уходить.
-Заходи в гости! Мы живем здесь неподалеку.
Я смотрела вслед счастливой паре. В Татьяне сейчас трудно было разглядеть пятидесятилетнюю женщину. Столько в ней было жизни, красоты и какого-то спокойствия. В ней, как, наверное, сказал бы Ошо, смеялась женщина. Ее суть. И делала ее молодой и прекрасной.
А я снова окунулась в запахи, звуки, громыханье, щебет, треск, крики моей любимой Индии. Страны, где просыпается твоя истинность, твоя суть, твое предназначенье. И для этого достаточно лишь одного слова, сказанного вовремя.
www.madam-internet.com
Наташа, задел меня твой рассказ. Состояние знакомое.Татьяна сделала для себя лучшее, что можно было сделать – быть в этом состоянии, пока не появится знак – пора оживать. У меня есть несколько историй в таком ключе, реальных. Когда случайное событие переворачивает сознание, приносит решение давней проблемы.
И первая часть меня задела. Я же на Кавказе живу, понимаю, что могла так убийственно подействовать.
Я в начале девяностых года три простояла на рынке. Работы не было, ничего не было и я крутилась, как могла. На рынок выходили приезжие и беженцы, переселенцы. У меня лежит идея повести, зреет. О женщинах которым девяностые катком по судьбе проехались. Я делилась идеей с парой человек. Мне сказали – это не актуально. А мне душу жжёт, когда-нибуль напишу.
Тамара, это всегда будет актуально. Мне тоже пришлось стоять на барахолке, работая при этом в редакции. Об этом прекрасно писали Галина Щербакова, царство ей небесное, немного Виктория Токарева
Ты прочти последние вещи Щербаковой про Кавказ. Надо писать, Тамара. А история Татьяны реальная. Только еще страшнее.
Прочла на одном дыхании.Интересно.Эта тема мне незнакома.Хотя я тоже стояла на базаре.И не один год.а все 14 лет.БОЛЬШОЙ ПЛАСТ МОЕЙ ЖИЗНИ.Всяко было.Но вообщем базар нам и детям нашим помог.
Кавказа не знаю совсем.Но сочувствую.
Может быть, то, что в нашем маленьком городке осели те, кого погнала судьба и перестройка с окраин страны, из горячих точек. Армяне, азербайджанцы, турки, немцы, русские из Грозного. На рынке стояли учителя, инженеры, люди с образованием и сложившейся карьеры за плечами. И враз мы оказались унижены. Местные на нас смотрели, как на захватчиков. За день несколько раз старики останавливались и плевали, проклинали, что мы хапуги, спекулянты. А “спекулянты” жили по квартирам и в пять утра с тележками тянулись к этому пятачку. Потом уже стали расширять ранок, подтянулись более молодые, более наглые, расторопные. Но я помню именно тот, первый год.И тех, кто со мной стоял рядом. Некоторых нет уже в живых, ушли молодыми Кавказ до сих пор горячая земля.
Этот рассказ потряс меня до слёз! Как же порой жестока человеческая жизнь! Или это судьба, рисует причудливые узоры на холсте нашей жизни, резко меняя оттенки красок от светлых – к тёмным, а потом – резкий переход наоборот… Видимо, для того, чтобы использовать всю палитру красок в картине жизни каждого человека…
кто его знает, кто нами и нашими судьбами играет. . Главное, что счастливый конец бывает. Точнее счастливое начало!
Последние комментарии